ПОДУМАЙТЕ ОБ ЭТОМ

Страница 5

18. ВНИМАТЕЛЬНЫЙ УМ

Обращали вы хоть раз внимание на звон храмовых колоколов? И вот к чему вы тогда прислушивались: к звукам или к периодам безмолвия между звонками? Если бы не существовало безмолвия, раздавались бы тогда звуки? И когда вы прислушиваетесь к безмолвию, разве тогда звуки не приобретают некоторое новое качество, не оказываются более проникновенными? Но, видите ли, мы редко по-настоящему обращаем внимание на что- нибудь; и мне думается, важно выяснить, что это значит - быть внимательным. Когда учитель объясняет вам математическую задачу, или когда вы читаете учебник истории, или слушаете слова своего товарища, который что-то вам рассказывает, или когда вы сидите на берегу реки, слушая плеск воды у берега, вы обычно очень мало пользуетесь вниманием; и если бы мы могли выяснить, что это такое - быть внимательным, тогда, пожа- луй, ученье приобрело бы совершенно иное значение и сделалось бы гораздо более легким.

Когда учитель в классе велит вам быть внимательными, что он хочет этим сказать? Он имеет в виду то, что вы должны не глядеть в окно, отвлечь свое внимание от всего постороннего и целиком сосредоточиться на том, чем, как предполагается, вы заняты. Или когда вы поглощены чтением какого-то романа, весь ваш ум так на нем сосредоточен, что в данный момент вы утрачиваете интерес ко всему остальному. Это другая форма вни- мания. Итак, внимательность в обычном смысле слова - это процесс сужения, не так ли?

Но вот я думаю, что существует совершенно иной род внимания. Обычно рекомендуют, практикуют и используют такое внимание. Обычно рекомендуют, практикуют и используют такое внимание, которое пред- ставляет собой процесс сужения ума к одному пункту, процесс исключения. Когда вы совершаете усилия для того, чтобы оказаться внимательным, вы в действительности чему-то противитесь - желанию выглянуть из окна, посмотреть, как кто-то входит в двери и так далее. Часть вашей энергии уже израсходована на сопроти- вление. Вы стремитесь исключить из ума всякую мысль, кроме той, на которой только и желаете целиком его сосредоточить. Именно это подразумевают в большинстве своем люди, когда говорят о внимании. Но я думаю, что есть и другой вид внимания, состояние ума, которое не является исключающим, при котором ничему не закрыт доступ; и, поскольку при нем нет сопротивления, ум способен к гораздо большему охвату. Однако внимание без сопротивления не означает поглощенного внимания.

Тот вид внимания, о котором мне хотелось бы побеседовать с вами, представляет собой нечто совершенно иное по сравнению с процессом, обычно называемым вниманием. И внимание подобного рода обладает ог- ромными возможностями, потому что оно не является исключающим. Когда вы сосредотачиваетесь на каком- то предмете, на беседе, на разговоре, вы сознательно или бессознательно возводите стену сопротивления про- тив вторжения других мыслей, и потому ваш ум не присутствует здесь целиком: он находится тут лишь части- чно, несмотря на ваше усиленное сосредоточение, ибо часть его противостоит любому вторжению посторон- них мыслей, любому отклонению или отвлечению внимания.

Давайте рассмотрим вопрос снова, но с другого конца. Вы знаете, что такое отвлечение, рассеянность? Вы хотите быть внимательными к тому, что читаете, но ваш ум отвлечен каким-то шумом снаружи, и вот вы выгля- дываете из окна. Когда вам хочется на чем-то сосредоточиться, а ваш ум уходит в сторону от объекта, это его блуждание и называется рассеянностью; тогда часть сопротивляется так называемой рассеянности, и в таком сопротивлении налицо трата энергии. А вот если вы осознаете каждое движение ума от одного мгновения к другому, тогда во все это время не существует такой вещи, как рассеянность. Тогда энергия ума не растрачива- ется на сопротивление чему бы то ни было. Потому-то и важно выяснить, что такое подлинное внимание.

Если вы слушаете одновременно и звук колокола, и безмолвие между отдельными звуками, все это состо- яние в целом и будет называться вниманием. Точно так же, если кто-то говорит, внимание будет состоять в том, чтобы ваш ум отделался не только словами, но и безмолвию между словами. Если вы испробуете это, вы обнаружите, что ваш ум способен проявлять полное внимание без рассеянности и без сопротивления. Когда вы дисциплинируете свой ум, говоря: "Я не должен высовываться из окна, не должен следить за теми, кто входит; мне необходимо быть очень внимательным, хотя бы даже мне и хотелось сделать что-то другое", - это создает разделение, которое оказывается весьма разрушительным, потому что рассеивает энергию ума. Но если вы слушаете в широком диапазоне, так, что при этом не существует разделения, а потому нет и особой формы сопротивления, тогда вы обнаруживаете, что ум без какого-либо усилия может быть полностью внимательным ко всему. Видите ли вы это? Достаточно ли ясно я выражаюсь?

Несомненно, дисциплинирование ума с целью сделать его внимательным вызывает его разрушение. Это, однако, не означает, что ум должен безостановочно прыгать с объекта на объект, подобно обезьяне. Но и это состояние, и поглощенное внимание суть такие два состояния, которые известны нам всем. Или мы стараемся дисциплинировать ум столь жестко, что он не может отклоняться в сторону, или мы просто позволяем ему странствовать от одного предмета к другому. А вот то, что я описываю, - это не компромисс между двумя крайностями; напротив, такое состояние ума не имеет ничего общего ни с одной из них. Это целиком иной подход; он заключается в том, чтобы находиться в состоянии полнейшего осознания, ток, что ваш ум все время внимателен, не будучи захвачен процессом исключения.

Попробуйте то, о чем я говорю, и вы увидите, как быстро ваш ум сможет учиться. Слушая какой-то звук, какую-то песню, вы сумеете наполниться ими до краев, причем внутри вас не будет никакого усилия узнать. В конце-концов, если вы научитесь слушать то, что ваш учитель рассказывает вам о некотором историческом факте, слушая его без сопротивления, вы ощутите не только этот факт, но вместе с тем и особую предвзятость, с которой он, возможно, будет его объяснять, а также и всю внутреннюю реакцию; это произойдет потому, что ваш ум будет обладать пространством и безмолвием, а потому не будет рассеян.

И я скажу вам еще кое-что. Вы знаете, что такое пространство. Пространство есть в этой комнате. Рассто- яние между вот этим местом и вашим общежитием, между мостом и домом, между ближним и дальним бере- гами реки - все это есть пространство. Так вот, существует ли пространство также и в вашем уме? Или он настолько загроможден, что в нем совсем нет свободного места? Если в вашем уме имеется пространство, тогда в этом пространстве существует безмолвие, - и из этого безмолвия приходит все прочее, ибо тогда вы можете слушать, можете быть внимательными без сопротивления. Вот почему очень важно иметь в уме сво- бодное пространство. Если ум не загроможден, если он не оказывается непрестанно занят, тогда он в состоя- нии прислушиваться и к лаю собаки, и к звуку поезда, проходящего по далекому мосту, - и в то же время полностью осознавать то, что говорит его собственник. Тогда ум являет собой нечто живое, тогда он не мертв.

Вопрос: Вчера после встречи мы видели, как вы наблюдали за двумя крестьянскими детьми, типичными бедняками, которые играли у дороги. Нам хотелось бы знать, какие чувства возникли в вашем уме, когда вы смотрели на них.

Кришнамурти: Да, вчера днем несколько учащихся встретили меня на дороге, и вскоре после того, как я расстался с ними, я увидел, как играют двое детей садовника. Задавший вопрос желает знать, какие чувства я испытывал, наблюдая за этими двумя детьми.

Ну, а какие чувства испытываете вы, когда наблюдаете бедных детей? Важнее выяснить это, чем то, какие чувства могли быть у меня. Или вы постоянно так заняты, направляясь в общежитие или в класс, что никогда вообще их не видите?

Теперь, когда вы наблюдаете за тем, как эти бедные женщины несут на рынок тяжелую поклажу, когда вы следите за деревенскими детьми, играющими в грязи, потому что у них никогда не бывает игрушек, которые не получат образования, доступного вам, которые лишены настоящего домашнего уюта, чистоты, необходимой одежды, достаточного питания - когда вы видите все это, какой будет ваша реакция? Очень важно выяснить для себя, какой является ваша реакция. Скажу вам, как на это реагировал я.

Эти дети не имеют необходимого места для сна; их отцы и матери целыми днями заняты, никогда не имея дней отдыха; дети не знают, что такое быть любимыми, ощущать заботу; родители никогда не сидят с ними вместе и не рассказывают им о красоте небес и земли; и что же это за общество, которое создает подобные обстоятельства - невероятно богатые люди имеют все на свете, что только пожелают, и в то же время эти мальчики и девочки, у которых ничего нет? Какого рода это общество, как оно возникло? Вы можете совер- шать революции, разбивать его стандарты; но во время самого разрушения рождается новое общество, кото- рое опять-таки представляет собой ту же структуру в иной форме: партийные работники с их специальными дачами, привилегии, форма и так далее до конца. Так случалось после каждой революции - после француз- ской, русской и китайской. И возможно ли создать общество, в котором не существовало бы этого распада, этого несчастья? Его можно будет создать только тогда, когда вы и я, как отдельные индивиды, порвем с колле- ктивом, когда мы освободимся от честолюбия и узнаем, что это значит - любить. Вот это и было моей мгновен- ной реакцией. Но выслушали ли вы то, что я сказал?

Вопрос: Как может ум слушать одновременно несколько вещей?

Кришнамурти: Это не то, о чем я говорил. Есть люди, которые могут сосредоточиваться сразу на многих вещах - это всего лишь вопрос тренировки ума. Я говорю совсем не об этом. Я говорю об уме, в котором нет сопротивления, который может слушать, потому что имеет пространство - то безмолвие, из которого могут произрастать все мысли.

Вопрос: Почему нам нравится быть праздными?

Кришнамурти: А что плохого в праздности? Разве плохо просто сидеть спокойно и прислушиваться к отдаленному звуку, который постепенно приближается? Или лежать утром в кровати и наблюдать за птицами на соседнем дереве, за единственным листком, который пляшет в струе ветерка, тогда как все другие листья остаются неподвижными? Что в этом дурного? Мы осуждаем праздность, так как считаем ее вредной; давайте же выясним, что мы подразумеваем под праздностью? Если вы чувствуете себя здоровыми и все же остаетесь в постели после определенного часа, некоторые люди могут назвать вас ленивым. Если вам не хочется играть или заниматься, потому что у вас не хватает энергии или по другим причинам, связанным со слабостью здоро- вья, кто-нибудь опять-таки может назвать вас ленивым. Но что такое подлинная леность?

Когда ум не осознает своих реакций, собственных неуловимых движений, такой ум ленив, невежествен.

Если вы не в состоянии сдать экзамены, если вы не прочли много книг и обладаете очень небольшим количе- ством сведений, это не есть невежество. Подлинное невежество состоит в том, что вы не обладаете знанием себя, не воспринимаете того, как работает ваш ум, каковы ваши мотивы, ваши реакции. Точно так же сущест- вует леность, когда ум погружен в сон. И у большинства людей ум действительно спит. Они одурманены зна- ниями, священными писаниями, тем, что сказал Шанкара или кто-то другой. Они следуют той или иной фило- софии, практикуют дисциплину, и потому их ум, - который должен быть богатым, полным, льющимся через край, подобно реке, - сделался узким, тусклым, усталым. Такой ум ленив. Также и честолюбивый ум, пресле- дующий какую-то цель, не является активным в истинном смысле слова, хотя он может проявлять внешнюю активность, суетиться, работать целый день, чтобы получить то, чего ему хочется; но в своих глубинных слоях он отягощен отчаяньем, безнадежностью.

Поэтому нужно быть весьма наблюдательным, чтобы выяснить, действительно ли вы ленивы. Не прини- майте безоговорочно чужие слова, если вам сказали, что вы ленивы. Выясните самостоятельно, что такое праздность. Человек, который просто принимает нечто, отвергает или подражает, который охвачен боязнью и прокладывает для себя узкую колею, - такой человек ленив, и потому его ум разрушается, распадается на части. Но наблюдательный человек не ленив, даже хотя он зачастую может очень спокойно сидеть и наблюдать за деревьями, птицами, людьми, звездами, безмолвной рекой.

Вопрос: Вы говорите, что мы должны восстать против общества, - и в то же время говорите, что мы не должны иметь честолюбия. Но разве желание улучшить общество не есть честолюбивый замысел? Кришнамурти: Я очень старательно объяснил, что я имею ввиду, говоря о восстании; но для большей ясности я буду впредь пользоваться двумя различными выражениями. Бунтовать внутри общества, чтобы сде- лать его немного лучшим, осуществить некоторые реформы, - все это похоже на бунт заключенных внутри тюрьмы ради улучшений условий жизни в ней; такой бунт - совсем не восстание, а просто мятеж. Видите ли вы различие? Бунт в пределах общества похож на мятеж заключенных, которые хотят лучшей жизни в тюрьме - лучшего питания, лучшего обращения; а восстание, рожденное из понимания, представляет собой индивиду- альный разрыв с обществом, - и такой разрыв есть творческая революция.

И вот если вы, как индивид, порываете с обществом, разве это действие мотивировано честолюбием? Если да, то в таком случае вы вообще не порывали с обществом, вы все еще находитесь в стенах тюрьмы, потому что в самой основе общества лежат честолюбие, стяжательство, алчность. Но если вы понимаете, что это такое, и осуществляете революцию в собственном сердце и уме, тогда вы более уже не честолюбивы. И вами не движут зависть, алчность, стяжательство; поэтому вы остаетесь целиком вне общества, основанного на этих качествах. Тогда вы являетесь творческим индивидом, и в вашем действии будет заключено семя иной культуры.

Итак, существует огромная разница между действием творческой революции и действием бунта, мятежа внутри общества. Пока вы заняты просто реформами, тем, чтобы украсить решетки и стены тюрьмы, вы не являетесь творческой личностью. Реформация всегда нуждается в дальнейших реформах; она приносит лишь новые несчастья, новые разрушения. А вот ум, который понимает всю структуру стяжательства, жадности, честолюбия и порывает с нею, - такой ум пребывает в постоянной революции. Это широкий, творческий ум; поэтому его действие подобно действию камня, брошенного в водоем со стоячей водой: он вызывает волны, и эти волны сформируют совершенно иную цивилизацию.

Вопрос: Почему я ненавижу себя, когда не занимаюсь?

Кришнамурти: Послушайте вопрос! Почему я ненавижу себя, когда не занимаюсь так, как, предполагает- ся, я должен заниматься? Почему я ненавижу себя за то, что я не так миловидна, как должна была бы быть?

Иными словами, почему я не живу в соответствии со своими идеалами?

Ну, а не будет ли гораздо проще вообще не иметь идеалов? Если бы у вас не было никаких идеалов, имели бы вы тогда какие-нибудь основания для ненависти к себе? Так почему же вы говорите: "Я должен быть доб- рым, должен быть великодушным, должен быть внимательным, должен заниматься" ? Если вы сможете выяс- нить, почему вы так говорите - и быть свободным от идеалов, тогда вы, возможно, станете действовать совер- шенно иначе - и сейчас я углублюсь в этот вопрос.

Итак, почему вы имеете идеалы? Прежде всего потому, что люди всегда говорили вам, что если вы не имеете идеалов, вы - никуда не годный юноша. Общество, построенное как по коммунистическому, так и по капиталистическому образцу, говорит вам: "Вот идеал!" - и вы понимаете это, стараетесь жить в соответствии с ним, не так ли? Однако до того, как вы будете стараться жить в соответствии с каким-то идеалом, разве не следует выяснить, необходимо ли вообще иметь идеалы? Конечно, тут нужны гораздо большие понимания. У вас есть идеал Рамы и Ситы, а также великое множество других идеалов, данных вам обществом или изобре- тенных вами самими для себя. Знаете ли вы, почему вы их имеете? Потому что вы боитесь быть тем, что вы такое.

Давайте подойдем к делу просто, не будем его усложнять. Вы боитесь быть тем, что вы такое; это значит, что у вас нет доверия к себе. Вот почему вы стараетесь быть тем, чем должны быть согласно требованиям общества, родителей, религии.

Но почему же вы боитесь быть тем, что вы такое? Почему вы начинаете не с того, что вы такое, а с того, чем вы должны быть? Без понимания того, что вы такое, нет смысла просто пытаться заменить это тем, чем, как вы полагаете, вы должны быть. Поэтому отбросьте все идеалы. Я знаю, что пожилые люди будут недоволь- ны моими словами, но это неважно. Отбросьте все идеалы, утопите их в реке, вышвырните их в корзинку для ненужных бумаг - и начните с того, что вы такое. Что же это будет?

Вы ленивы, вы не хотите учиться, вам хочется играть, весело проводить время, как этого хочется всем молодым людям. Начинайте с этого. Воспользуйтесь своим умом, чтобы проверить, что именно вы имеете ввиду, когда говорите о том, как провести время весело, - выясните, что в действительности под этим подразу- мевается, не идите тем путем, о котором говорят ваши родители или ваши идеалы. Употребите свой ум, чтобы открыть, почему вам не хочется учиться. Употребите свой ум, чтобы выяснить, чем вы хотите заниматься в своей жизни - именно вы, а не то, чего требует от вас общество или какой-нибудь идеал. Если вы отдадите такому исследованию все свое существо, тогда вы будете революционером; тогда вы будете обладать уверен- ностью для того, чтобы творить, чтобы быть самим собою; и в этом заключается вечно обновляющаяся жиз- ненность. А на другом пути вы будете понапрасну тратить энергию, стараясь походить на кого-то другого.

Разве вы не видите, как необыкновенно то обстоятельство, что вы настолько боитесь быть тем, что вы такое; ведь красота в том и заключается, чтобы оставаться самим собой. Если вы видите, что вы ленивы, глупы, если вы понимаете глупость и стоите лицом к лицу с ней, не стараясь изменить ее во что-то другое, - тогда в этом состоянии вы найдете, что существует огромное облегчение, великая красота и глубокое понима- ние.

Вопрос: Если даже мы действительно создадим новое общество, восставая против нынешнего, разве это создание нового общества не будет еще одной из форм честолюбия?

Кришнамурти: Боюсь, что вы не слушали того, что я вам говорил. Когда ум бунтует внутри стандарта общества, такой бунт подобен мятежу в тюрьме, и это - лишь иная форма честолюбия. Но когда ум понимает весь процесс нынешнего общества и выходит из него, тогда его действие не является честолюбивым. Такое действие может создать новую культуру, лучший общественный порядок, иной мир; однако ум не занят специ- ально таким творчеством. Его единственной заботой является открыть то, что истинно, - и именно движение истины создает новый мир, а не ум, восстающий против общества.

19. ЗНАНИЕ И ТРАДИЦИЯ

Интересно, сколько человек из вас заметило вчера вечером радугу. Она поднималась прямо над водой и как-то неожиданно появлялась перед глазами. Прекрасная для взора, она давала наблюдателю ощущение ог- ромной радости, осознание необъятности и прелести земли. Для того, чтобы передать другим эту радость, необходимо обладать знанием слов, ритма и красоты правильной речи, не так ли? Но что гораздо более важно, так это само чувство, экстаз, приходящий вместе с тем ощущение чего-то прекрасного; и подобное чувство невозможно пробудить при помощи простого культивирования знания, или памяти. Понимаете, мы должны обладать знанием, чтобы общаться, рассказывать о чем-то друг другу; и для культивирования знания должна существовать память. Без знаний вы не сможете управлять самолетом, не сможете построить мост или краси- вый дом, не сможете прокладывать большие дороги, ухаживать за деревьями и животными, а также делать множество других вещей, которые необходимы цивилизованному человеку. Для того, чтобы получать электри- чество, работать в различных областях науки, оказывать людям медицинскую помощь и так далее, - для всего этого необходимо обладать знанием, информацией, памятью; в этих областях надобно получить возможно лучшую подготовку. Вот почему очень важно, чтобы у вас были технически первоклассные учителя, которые дали бы вам правильные сведения и помогли бы вам получить основательные знания различных учебных предметов.

Но, видите ли, в то время как на одном уровне знание необходимо, на другом оно становится препятстви- ем. Существует большая область знания, получаемого в сфере физического бытия, и к этому знанию все время прибавляются новые данные. Иметь такое знание и пользоваться им для блага человека весьма сущест- венно. Однако разве нет другого вида знания, которое на психологическом уровне становится помехой для открытия того, что истинно? В конце концов, знание - это форма традиции, не правда ли? И традиция есть культивирование памяти. В области механических действий традиция нужна; но когда традиция используется как средство внутреннего руководства человеком, она становится препятствием для открытия чего-то более великого.

В механической деятельности и в своей повседневной жизни мы полагаемся на знание, на память. Без знания мы не сумеем управлять автомобилем, не сможем делать многих вещей. Однако знание является пре- пятствием, когда оно становится традицией, верованием, которое руководит умом, психикой, внутренним су- ществом; и, кроме того, традиции разделяют людей. Вы заметили, как во всем мире люди разделяются на группы, называющие себя индуистами, буддистами, христианами, мусульманами и так далее? Что же их раз- деляет? Не научные исследования, не знания в области сельского хозяйства, не вопрос о том, как строить мосты или водить реактивные самолеты. То, что разделяет людей, - это традиции, верования, которые особым образом обуславливают ум.

Итак, знание является препятствием, когда оно стало традицией, которая придает форму уму, обуславлива- ет его согласно особому образцу, - потому, что тогда оно не только разделяет людей и создает вражду между ними, но также препятствует глубокому открытию того, что такое истина, что такое жизнь, что такое Бог. Для того, чтобы открыть, что такое Бог, ум должен быть свободен от всех традиций, от всех накоплений, от всех знаний, которыми он пользуется в качестве психологических предохранителей.

Функция образования состоит в том, чтобы в изобилии давать ученику знания в различных областях чело- веческой деятельности и в то же время освободить его ум от всех традиций, так, чтобы он был способен исследовать, находить, открывать. Иначе ум становится механичным, отягощенным структурой знания. Если он не будет постоянно освобождать себя от накоплений, традиций, ум не сможет открыть Высочайшее, то, что вечно; однако, он, очевидно, должен приобретать обширные знания и информацию, так, чтобы оказаться в состоянии иметь дело с теми вещами, которые нужны человеку и которые человек должен производить.

Итак, знание, которое представляет собой развитие памяти, на некотором уровне полезно и необходимо; однако, на другом уровне оно становится вредным. Заметить это различие, видеть, где знание является разру- шительным, где его необходимо отставить в сторону, а где оно полезно, где ему надо предоставить возмож- ность функционировать с наибольшей допустимой полнотой, - это и есть начало разума.

Ну, а что же происходит в настоящее время в области образования? Разве вам не даются всевозможные знания? Когда вы поступаете в колледж, вы можете стать инженером, врачом или адвокатом, можете получить университетское образование в области математики или в другой отрасли знания, можете изучить науку о домашнем хозяйстве и научиться вести его, готовить пищу и тому подобное, однако, никто не помогает вам освободиться от всех традиций, чтобы ваш ум с самого начала был свежим, живым и потому способным все время открывать нечто совершенно новое. Философские системы, теории, верования, которые вы приобрета- ете из книг и которые стали вашей традицией, в действительности являются препятствием для ума, потому, что ум пользуется ими как средством собственной психологической безопасности и потому оказывается ими обусловленным. Так что необходимо одновременно и освобождать ум от всех традиций, и осваивать знания, технику; и в этом - функция образования.

Трудность заключается в том, чтобы освободить ум от известного, так, чтобы он всегда мог открыть новое.

Один великий математик однажды рассказал мне, как он много дней трудился над какой-то проблемой и никак не мог найти ее решение. И вот однажды утром, совершая обычную прогулку, он внезапно увидел ответ. Что же произошло? Его ум оказался спокойным и смог взглянуть на проблему свободно, - а сама проблема открыла ответ. Нужно обладать информацией о проблеме; но для того, чтобы найти ответ, ум должен быть свободным от этой информации.

В большинстве своем мы усваиваем факты, собираем информацию или знания; но ум никогда не обучают тому, как быть спокойным, как стать свободным от всей жизненной суматохи, от той почвы, в которой коренят- ся проблемы. Мы вступаем в разные общества, становимся приверженцами какой-нибудь философии, отдаем- ся какому-то верованию; но все это до крайности бесполезно; ибо наши проблемы так не разрешаются. Наобо- рот, подобный образ действий приносит еще большие несчастья, большие печали. То, что нам нужно, - это не философия, не вера, а свободный ум, способный исследовать, открывать, творить.

Вы набиваете себе голову, чтобы сдать экзамены, собираете множество сведений, затем пишите работу на эту тему, чтобы получить степень, - в надежде после всего получить специальность, жениться или выйти замуж; но разве это все? Вы приобрели знания, овладели техникой, но ваш ум не свободен; и потому вы стано- витесь рабом существующей системы, а это значит, что вы не являетесь творческой личностью. Вы можете иметь детей, написать несколько картин или стихотворение на особый случай; но, конечно, это не творчество.

Для того, чтобы могло проявиться творческое состояние, прежде всего должен быть свободен ум; а тогда мож- но воспользоваться техникой для выражения этого творческого состояния. Но обладание техникой без творче- ского ума не имеет смысла, - без того необыкновенного творческого состояния, которое приходит с открытием истинного. К несчастью, большинство из нас не знает этого состояния, потому что мы обременили свои умы знанием, традициями, памятью, тем, что говорил Шанкара, Будда, Маркс или кто-то еще. Тогда как если ваш ум будет свободен для того, чтобы открыть истинное, вы обнаружите, что к вам приходит неисчерпаемое и неразрушимое богатство, в котором заключена огромная радость. Тогда все ваши взаимоотношения - с людь- ми, с идеями, с вещами - приобретут совершенно иной смысл.

Вопрос: Как можно изменить характер непослушного мальчика - действием наказания или при помощи любви?

Кришнамурти: А что думаете вы? Хорошенько вслушайтесь в вопрос, продумайте его, прочувствуйте.

Изменится ли непослушный мальчик под действием наказания или благодаря любви? Если он изменится под действием наказания, которое представляет собой форму принуждения, разве это будет переменой? Вы - стар- ше, вы обладаете авторитетом, как учитель или родитель; и если вы угрожаете ему, пугаете его наказанием, бедняжка, возможно, станет делать все, что вы ему скажете; но разве это перемена? Возможно ли перемена под действием какой-то формы принуждения? Может ли вообще когда-нибудь наступить перемена под действием законодательства, под действием любой формы страха?

И когда вы спрашиваете о том, вызовет ли любовь перемену в послушном мальчике, что вы понимаете под словом "любовь"? Если любить мальчика - значит, понимать его, не стремиться изменить, а понять причины, вызывающие непослушание, - тогда само это понимание произведет в нем прекращение непослушания. Если же я хочу изменить мальчика, так, чтобы он перестал быть непослушным, разве уже само мое желание изме- нить его, не является формой принуждения? Но если я начну понимать, почему он непослушен, если я смогу открыть и искоренить причины, вызывающие непослушание, - это может быть плохое питание, недостаточ- ный сон, отсутствие ласки, обида со стороны другого мальчика и так далее - тогда мальчик не будет непослуш- ным. А если мое желание состоит лишь в том, чтобы изменить мальчика, т.е. если я хочу, чтобы он соответст- вовал какому-то частному образцу, тогда я не смогу его понять.

Видите ли, это вызывает новый Вопрос: что мы понимаем под переменой? Даже если мальчик перестает быть непослушным благодаря действию вашей любви, что представляет собой особого рода влияние, разве это будет подлинной переменой? Вы можете испытывать любовь к нему, - но и здесь все же существует давле- ние на него, желание, чтобы он делал нечто или был чем-то. И когда вы говорите, что мальчику необходимо измениться, что вы хотите этим сказать? Что чем заменить? Изменить то, чем он является, на то, чем он дол- жен быть? Если он изменится на то, чем он должен быть, разве это не окажется простым видоизменением того, чем он был, следовательно, совсем не переменой?

Иначе говоря, если я жаден и перестал быть жадным потому, что вы, общество и священные книги - все говорят мне, что я не должен быть жадным, изменился ли я, или я просто называю жадность как-то иначе?

Тогда как если я способен исследовать и понять всю проблему своей жадности, я буду свободен от нее; и это совсем не то, что становиться не жадным.

Вопрос: Как можно стать умным?

Кришнамурти: В тот момент, когда вы пытаетесь стать умным, вы перестаете быть умным. Этот вопрос действительно важен - так что давайте своему уму немного поразмышлять над ним. Если я глуп, и каждый говорит мне, что я должен стать умным, - больше занимаюсь, стараюсь получить лучшие оценки. Тогда люди говорят: "Он работает более упорно" - и похлопывают меня по плечу; но я продолжаю оставаться глупым, потому что приобрел всего лишь внешние украшения ума. Поэтому проблема не в том, как стать умным, а в том, как быть свободным от глупости. Если, будучи глупым, я стараюсь стать умным, я все еще поступаю глупо.

Понимаете, основная проблема - это проблема изменения. Когда вы спрашиваете: "Что такое разум, как может человек стать умным?" - этот вопрос подразумевает понятие умного человека; и тогда вы стараетесь стать похожим на это понятие. Однако иметь формулу, теорию или понятие умного человека и стараться при- дать себе форму, соответствующую такому образцу, - разве это не глупо? Если же человек туп и начинает выяснять, что такое тупость, без всякого желания заменить ее чем-то другим, не говоря: "Я туп, я глуп; как это ужасно!", - тогда он обнаружит, что в раскрытии проблемы появляется некий разум, освобожденный от глупо- сти, - и это произойдет без всякого усилия.

Вопрос: Я - мусульманин. Если я ежедневно не буду следовать традициям моей религии, родители грозят- ся выгнать меня из дома. Что мне делать?

Кришнамурти: Вы, те, кто не являетесь мусульманами, вероятно, посоветуете задавшему вопрос уйти из дома, не правда ли? Но, не взирая на то, какой ярлык вы носите - индуиста, парса, коммуниста, христианина или кого бы то ни было, тот же вопрос относится и к вам, так что не считайте себя выше, не важничайте: ведь если вы скажете своим родителям, что их традиции суть на самом деле просто древние суеверия, тогда они также могут выгнать вас из дома.

Итак, вы воспитаны в принципах какой-то особой формы религии, и ваш отец говорит вам, что вы должны уйти из дома, если не будете соблюдать некоторые обряды, которые, как вы теперь понимаете, представляют собой лишь старые суеверия; что вы тогда будете делать? Это зависит от того, насколько глубоко ваше нежела- ние следовать этим суевериям, не так ли? Скажете ли вы: "Я много думал об этом - и считаю, что называть себя мусульманином, индуистом, буддистом, христианином или любым иным именем - глупость. Если по этой причине я должен уйти из дома, я уйду. Я готов встретить лицом к лицу то, что принесет мне жизнь, даже нищету и смерть, ибо я чувствую, что мое убеждение верно, и на этом я буду стоять". Скажете ли вы так? Если нет, то вы просто поглощены традицией, коллективом.

Так что же вы станете делать? Если образование не дает вам уверенности подобного рода, тогда в чем вообще цель образования? В том лишь, чтобы подготовить вас к получению специальности, чтобы приспосо- бить вас к обществу, которое явно разрушительно? Не говорите: "Только немногие в состоянии порвать с обществом, и я недостаточно силен". Порвать с обществом может каждый, кто вложит в это свой ум. Для того, чтобы понять давление традиции и противостоять ему, вы должны иметь не силу, а доверие, - огромное дове- рие, которое приходит, когда вы знаете, как самостоятельно придумывать вопросы. Но, видите ли, ваше обра- зование не учит вас, как нужно мыслить; оно говорит вам, о чем мыслить. Вас говорят, что вы мусульманин, индуист, христианин, то или другое. Но как раз функция правильного образования состоит в том, чтобы по- мочь вам мыслить самостоятельно, так чтобы из вашего собственного мышления вы ощутили колоссальную уверенность. Тогда вы будете творческой личностью, а не рабской машиной.

Вопрос: Вы говорите нам, что во внимании не должно быть сопротивления. Как это возможно?

Кришнамурти: Я сказал, что любая форма сопротивления есть невнимание, рассеянность. Не принимай- те это на веру, обдумайте проблему. Не принимайте ничего на веру, кто бы ни говорил; исследуйте дело само- стоятельно. Если вы просто принимаете что-то на веру, вы становитесь механистичными, тупыми; вы уже мертвы; а если вы исследуете, если вы самостоятельно продумываете вопросы, тогда вы становитесь живым, энергичным, творческим человеком.

Так вот можете ли вы быть внимательным к тому, что вам говорят, и в то же время осознавать, что кто-то входит в двери, не поворачивая при этом головы, чтобы посмотреть, кто это, но и не сопротивляясь желанию повернуть голову? Если вы противитесь повороту головы, чтобы посмотреть в сторону, ваше внимание уже отсутствует, и вы растрачиваете свою умственную энергию на сопротивление. Поэтому возникает Вопрос: может ли существовать состояние тотального внимания, в котором нет отвлечения и вследствие этого нет сопротивления? Иначе говоря, можете ли вы быть внимательными к чему-то всем своим существом и, тем не менее, сохранять чувствительность внешних слоев сознания по отношению ко всему, что происходит около и внутри вас?

Видите ли, ум - необыкновенный инструмент. Он постоянно что-то усваивает - видит различные формы, цвета, получает бесчисленные впечатления, улавливает смысл слов, значение мимолетного взгляда и так да- лее; и наша проблема состоит в том, чтобы, обращая на что-то внимание, сохранять в то же время чувствитель- ность ума к тому, что происходит вокруг нас, включая все бессознательные впечатления и реакции.

То, о чем я говорю, в действительности охватывает и всю проблему медитации. Сейчас мы не можем на ней остановиться; но если человек не знает, как медитировать, он не является зрелым человеческим сущест- вом. Медитация есть одна из самых важных вещей в жизни, - она гораздо важнее, чем сдача экзаменов на получение диплома. Понять, что такое правильная медитация, - это значит практиковать медитацию. В духов- ной области "практиковать" что-нибудь - нечто мертвое. Для понимания того, что такое правильная медита- ция, должно существовать осознание деятельности собственного сознания; а тогда налицо полное внимание.

Но полное внимание невозможно, когда имеет место какая-либо форма сопротивления. Видите ли, большинст- во из нас приучено ко внимательности при помощи сопротивления; и потому наше внимание всегда частично, никогда не бывает полным, - и вот почему ученье становится скучным, утомительным, внушающим страх.

Очень важно поэтому быть внимательным в глубоком смысле слова, т.е. осознавать деятельность собственно- го ума. Без самопонимания вы не сможете быть полностью внимательными. Вот почему в настоящей школе ученика должны не только учить различным предметам, но и помогая ему осознавать процесс собственного мышления. В понимании себя он узнает, что это такое - быть внимательным без сопротивления, ибо понима- ние себя есть путь к медитации.

Вопрос: Почему нам интересно задавать всякие вопросы?

Кришнамурти: Очень просто: потому, что человек любознателен. Разве вам не хочется знать, как играть в крикет, как играть в футбол, как запускать воздушного змея? В тот момент, когда вы перестаете задавать вопросы, вы уже мертвы; и обычно это как раз происходит с пожилыми людьми. Они перестали интересовать- ся, ибо их умы отягощены информацией, тем, что сказали другие. Они приняли традицию и прочно пребывают в ней. Пока вы задаете вопросы, вы пробиваетесь вперед; а с той минуты, когда вы начинаете принимать нечто на веру, вы психологически мертвы. Поэтому в течение всей жизни не принимайте на веру ничего, а углубляй- тесь, исследуйте. Тогда вы обнаружите, что ваш ум есть нечто действительно необыкновенное; он не имеет конца; и для такого ума нет смерти.

20. БЫТЬ РЕЛИГИОЗНЫМ - ЗНАЧИТ БЫТЬ ЧУВСТВИТЕЛЬНЫМ К РЕАЛЬНОСТИ.

Разве не приятно для взгляда это зеленое поле с ярко-желтыми цветами и бегущим по нему ручьем? Я глядел на него вчера вечером; и, видя необыкновенную прелесть и спокойствие сельской местности, человек непременно спрашивает себя о том, что такое красота. У нас существует немедленная реакция на красивое и безобразное, реакция удовольствия или страдания. И мы облекаем это ощущение в слова, говоря: "Это прекра- сно" или "Это безобразно". Но важно не ощущение удовольствия или страдания; важно скорее пребывание в общении со всем окружающим, чувствительность как к прекрасному, так и к уродливому.

Но что же такое красота? Здесь перед нами один из фундаментальных вопросов; он не является поверхно- стным, не отметайте его в сторону. Понимать, что такое красота, обладать тем чувством доброты, которое приходит, когда ум и сердце пребывают в общении с чем-то прекрасным, не встречая при этом никаких помех, так что человек чувствует себя совершенно свободно, - несомненно, это имеет большое жизненное значение; и до тех пор, пока мы не узнаем эту реакцию на красоту, наша жизнь будет весьма мелкой. Человек может жить в окружении огромной красоты, среди гор, полей и рек, но если он не обладает ощущением всей этой красоты, ему можно с таким же успехом оставаться мертвым.

Вы, юноши, девушки и пожилые люди, только задайте себе Вопрос: что такое красота? Чистота и опрят- ность в одежде, улыбка, грациозный жест или ритм походки, цветок в волосах, хорошие манеры, чистота речи, вдумчивость, внимательное отношение к другим, включая пунктуальность, - все это часть красоты, не правда ли? И только ли в этом заключается красота, или в ней спрятано нечто гораздо более глубокое?

Существует красота формы, красота замысла, красота жизни. Случалось ли вам наблюдать прекрасную форму дерева, покрытого листвой, или чрезвычайную тонкость обнаженного дерева на фоне неба? Такие вещи прекрасны для взгляда, но все они представляют собой поверхностное выражение чего-то более глубокого.

Итак, что же это такое, что мы называем красотой?

Вы можете иметь красивое лицо с выразительными чертами, одеваться с большим вкусом, иметь прекра- сные манеры, хорошо владеть живописью или писать о красоте пейзажа; но без внутреннего чувства доброты все внешние принадлежности красоты ведет лишь к весьма поверхностной, изощренной жизни, не имеющей особого смысла.

Итак, мы должны выяснить, что в действительности представляет собой красота, не так ли? Обратите внимание, я не говорю, что нам следует избегать внешних проявлений красоты. Все мы должны иметь хоро- шие манеры, обладать физической чистотой, одеваться со вкусом, без показательных эффектов, должны быть пунктуальны, обладать ясностью в речи и так далее. Эти вещи необходимы, они создают приятную атмосферу; но сами по себе они не имеют большого значения.

Именно внутренняя красота придает грацию, чрезвычайную мягкость даже внешней форме и движениям.

И что же такое эта внутренняя красота, без которой жизнь человека остается весьма мелкой? Думали вы хоть раз об этом? Наверно, нет. Вы чересчур заняты, ваши умы перегружены занятиями, игрой, беседами, смехом, тем, чтобы подразнить друг друга. А помочь вам открыть, что же представляет собой внутренняя красота, без которой внешняя форма и движения имеют очень небольшое значение, и есть одна из функций правильного образования, глубокое понимание красоты составляет существенную часть вашей собственной жизни.

Может ли мелкий ум ощутить красоту? Он может говорить о красоте; но разве он в состоянии пережить эту переполняющую нас огромную радость, когда мы глядим на нечто действительно прекрасное? Когда ум занят только собой и собственной деятельностью, он некрасив; что бы он ни делал, он остается уродливым, ограниченным; поэтому он не способен узнать, что такое красота. Тогда как ум, не занятый самим собой, свободный от честолюбия, ум, который не захвачен собственными желаниями, не увлечен стремлением к ус- пеху, - такой ум не является мелким, и он расцветает в доброте. Понимаете? Именно эта внутренняя доброта придает прелесть даже так называемому некрасивому лицу. Когда существует эта внутренняя доброта, некра- сивое лицо преображается; ибо внутренняя доброта - это, поистине, глубокое религиозное чувство.

Знаете ли вы, что значит быть религиозным? Религиозность не имеет ничего общего ни с храмовыми колоколами, хотя их звон так приятно слушать издалека, ни с пуджей, ни с церемониями священнослужителей, ни со всей остальной ритуальной чепухой. Быть религиозным - это быть чувствительным к реальности. Ваше тотальное существо, тело, ум и сердце, обладают чувствительностью к красоте и к безобразию, - к ослу, привя- занному у столба, к нищете и грязи этого города, к смеху и слезам, ко всему, что вас окружает. И из этой чувствительности ко всему существованию в целом берет начало доброта, любовь, а без нее красоты нет, хотя бы вы и обладали талантом, прекрасно одевались, разъезжали в дорогом автомобиле и отличались скрупулез- ной чистотой.

Ведь любовь - это нечто необыкновенное, не правда ли? Вы не сможете любить, если думаете о себе; но это и не значит, что вы должны думать о ком-то другом. Любовь есть; она не имеет объекта. Любящий ум - это подлинно религиозный ум, потому что он пребывает в движении реальности, истины, Бога; и только такой ум способен узнать, что такое красота. Ум, который не уловлен в какую-либо философию, который не заключен внутри какой-нибудь системы или веры, который не увлечен собственным честолюбием и потому обладает чувствительностью, подвижен, бдителен, - такой ум обладает красотой.

Пока вы еще молоды, очень важно приучиться к чистоте и опрятности, уметь сидеть как следуя, не допус- кая беспокойных движений, обладать приятными манерами за столом, быть внимательным и пунктуальным; но какими бы необходимыми ни казались эти правила, они остаются поверхностными; и если вы просто вос- питываете в себе поверхностные качества, не понимая глубокой основы, вы никогда не узнаете, в чем заключа- ется красота. Ум, который не принадлежит к какой-либо нации, группе или обществу, для которого нет автори- тета, который не имеет честолюбивых мотивов и не удерживается страхом, - такой ум всегда расцветает в любви и доброте. Так как он пребывает в движении реальности, он знает, что такое красота; чувствительный и к прекрасному, и к безобразному, этот ум является творческим - и обладает безграничным пониманием.

Вопрос: Если у меня с детства имеется некоторый замысел, смогу ли я осуществить его, когда вырасту?

Кришнамурти: Детские замыслы обычно не слишком длительны, не правда ли? Маленький мальчик хо- чет быть машинистом; затем он видит проносящийся по небу реактивный самолет, и ему хочется стать пило- том; или он слышит какого-то политического оратора и хочет быть похожим на него, а затем видит саньяси и решает тоже сделаться саньяси. Девочке может хотеться иметь много детей, стать женой богатого человека и жить в большом доме; или же она может мечтать о том, чтобы заниматься живописью, писать стихи.

Итак, сбудутся ли мечты детства? И стоят ли мечты осуществления? Искать осуществления любого жела- ния, каким бы оно ни было, всегда приносит печаль. Пожалуй, сейчас вы еще этого не заметили, но когда подрастете, - увидите. Печаль - это тень желания. Если мне хочется быть богатым или знаменитым человеком, я борюсь, чтобы достигнуть своей цели, отталкивая других в сторону и создавая вражду, и если мне даже удастся добиться того, что я хочу, рано или поздно неизбежно что-то происходит: или я заболеваю, или в самом процессе осуществления моего желания мне хочется чего-то большего; а тут же, за углом, всегда скрывается смерть. Честолюбие, желание и осуществление неизбежно ведут к разочарованию, к печали. Вы сами можете наблюдать за этим процессом. Изучите пожилых людей, которые окружают вас, знаменитых и великих в своей стране, которые создали себе имя и обладают властью. Посмотрите на их лица - это или печальные, или жир- ные и напыщенные физиономии; их линии безобразны. Они не расцветают в доброте, ибо в их сердцах гнез- дится печаль.

Разве невозможно жить в этом мире без честолюбивых замыслов, просто оставаясь тем, что вы такое?

Если вы начнете понимать то, что вы такое, не пытаясь это изменить, тогда сама эта сущность претерпевает преображение. Я думаю, человеку можно жить в этом мире анонимно, совершенно неизвестным, не будучи знаменитым, честолюбивым, жестоким. Когда вы не придаете никакого значения своей личности, вы можете жить в этом мире очень счастливо; и такое уменье тоже является частью правильного образования и воспита- ния.

Весь мир поклоняется успеху. Вы слышите рассказы о том, как бедный юноша учился по ночам и в конце концов сделался судьей, как другой начал с продажи газет, а кончил многомиллионным состоянием. Вы вскорм- лены на прославлении успеха. Вместе с достижением большого успеха существует также и великая печаль; но мы в большинстве своем охвачены желанием достигнуть; и для нас успех гораздо более важен, чем понимание и растворение печали.

Вопрос: Разве при нынешней общественной системе не будет очень трудным претворить в действие то, о чем вы говорите?

Кришнамурти: Когда вы что-то очень сильно чувствуете, считаете ли вы трудным воплотить это в дейст- вие? Когда вам очень хочется играть в крикет, вы играете в него всем своим существом, не правда ли? И разве вы называете это трудным? Только тогда, когда вы не ощущаете истину чего-то глубиной своего сердца, вы говорите о том, как трудно воплотить ее в действие. Вы ее не любите. То, что вы любите, вы делаете с жаром, и в этом ощущается радость; тогда для вас не важно, что могут сказать ваши родители или общество. Но если у вас нет глубокой убежденности, если вы чувствуете себя свободным и счастливым, делая то, что вы считаете правильным, несомненно, ваш интерес к этому делу ложен, нереален; поэтому оно становится тягостным, и вы, говорите, что его трудно претворить в действие.

И в том, что вы любите делать, конечно, будут трудности; но для вас это не важно, это часть жизни. Видите ли, мы создали философию трудностей, мы считаем добродетелью совершать усилия, бороться, противосто- ять.

Я не говорю о приобретению опыта благодаря усилию и борьбе; я говорю о том случае, когда человек любит что-то делать. Но если у вас нет такой любви, тогда не сражайтесь с обществом, не беритесь за разру- шение мертвой традиции, потому что ваша борьба будет бессмыслицей, и вы лишь создадите больше несча- стья. С другой стороны, если вы глубоко ощущаете нечто справедливым и потому можете стоять в одиночест- ве, тогда ваше действие, рожденное любовью, приобретет необыкновенное значение, будет иметь жизнен- ность и красоту.

Знаете, великое рождается только в очень спокойном уме; и спокойный ум не проявляется благодаря уси- лию, контролю, дисциплине.

Вопрос: Что вы подразумеваете под тотальной переменой, и как это может быть осуществлено в собствен- ной жизни человека?

Кришнамурти: Как вы думаете, может ли произойти тотальная перемена, если вы стараетесь произвести ее? Знаете ли вы, что такое изменение? Предположим, вы честолюбивы; и вот вы начинаете видеть, что влечет за собой честолюбие: надежду, удовлетворение, разочарование, жестокость, печаль, невнимательность, жад- ность, зависть, полное отсутствие любви. Что же вам делать, когда вы видите все это? Совершать усилия, чтобы измениться, то есть превратить честолюбие в иную его форму, не так ли? Это предполагает наличие желания быть чем-то другим. Вы можете отбросить одно желание, но в самом этом процессе вы взращиваете другое желание, которое тоже приносит печаль.

А вот если вы видите, что честолюбие приносит печаль и что желание положить конец честолюбию тоже влечет за собой печаль, если вы сами вполне ясно увидели эту истину и не действуете, а даете возможность действовать истине, - тогда эта истина производит в уме фундаментальную перемену, тотальную революцию.

Но для этого требуется много внимания, большая проникновенность, глубокое прозрение.

Когда вам, как и всем другим, говорят, что вы должны быть добрым, что вы должны любить, что происхо- дит обыкновенно в таком случае? Вы говорите: "Я должен практиковать доброту, должен выказывать любовь к родителям, к прислуге, к моему ослу, ко всему на свете". Это значит, что вы совершаете усилие показать любовь, - и тогда "любовь" становится весьма вычурной, поддельной; такой она бывает, например, у тех наци- оналистов, которые вечно осуществляют на практике братство, что является глупым, нелепым. Причина такой практики - жадность; но если вы видите истину национализма, алчности, и даете возможность этой истине подействовать на вас, как бы работать над вами, тогда вы проникаетесь чувством братства без каких бы то ни было усилий. Ум, практикующий любовь, не может любить. Но если вы любите и не вмешиваетесь в любовь, тогда сама любовь произведет свое действие.

Вопрос: Сэр, что такое саморасширение?

Кришнамурти: Если вы хотите стать губернатором или знаменитым профессором, если вы подражаете какому-то герою или большому человеку, стараетесь следовать вашему гуру или какому-нибудь святому, тогда этот процесс становления, подражания, следования есть форма саморасширения, не правда ли? Честолюби- вый человек, желая самоосуществления, может говорить, что он делает это во имя мира, ради своей страны, - но его действие есть все-таки расширение самого себя.

Вопрос: Почему богатые люди держатся так гордо?

Кришнамурти: Маленький мальчик спрашивает, почему богатые люди держатся так гордо. Действитель- но ли вы заметили, что богатые люди выказывают свою гордость? А разве не имеют гордости также и бедные?

Все мы обладаем своей особой надменностью, которую и показываем различными способами. Богатый, бед- ный, ученый, способный человек, святой, вождь - каждый по-своему чувствует, что он добился успеха, что он - кто-то, что он умеет что-то делать. Но тот человек, который остается просто никем, кто не желает быть кем- то, кто остается всего лишь самим собой и понимает себя, - такой человек свободен от высокомерия, от гордо- сти.

Вопрос: Почему мы всегда захвачены своим "я", "моим"; почему во время наших встреч с вами мы про- должаем поднимать те вопросы, которые вызваны этим состоянием ума?

Кришнамурти: Действительно ли вы хотите знать это, или вам кто-то посоветовал задать такой вопрос?

Проблема "я" и "моего" - такая проблема, в которую вовлечены мы все. На самом деле, это единственная проблема, которую мы имеем; и мы постоянно говорим о ней различными способами, иногда в понятиях раз- очарования, иногда в понятиях осуществления, иногда в понятиях печали. Желание иметь длительное счастье, страх смерти или потери имущества, удовольствие слышать лестные отзывы, обида после оскорбления, ссора из-за вашего бога и моего бога, вашего пути и моего пути, - ум неустанно занят всем этим и ничем иным. Он может притворяться, что ищет мира, испытывает братские чувства, может прикидываться добрым, любящим; но за этой словесной ширмой он продолжает оставаться захваченным в конфликт "я" и "моего", - и вот почему он создает проблемы, которое вы поднимаете каждое утро в различных выражениях.

Вопрос: Почему женщины так изысканно одеваются?

Кришнамурти: А вы не спрашивали их об этом? И разве вы никогда не наблюдали за птицами? У них часто самец имеет более яркую окраску, более оживлен и весел. Быть физически привлекательным - это часть взаимоотношений полов для производства на свет потомства. Такова жизнь. То же самое бывает и с юношами: подрастая, они любят по-особому расчесывать волосы, носить красивые головные уборы, привлекательную одежду - и это то же самое. Все мы хотим как-то показать себя. Богатый человек в дорогом автомобиле, девуш- ка, которая прихорашивается, юноша, старающийся казаться весьма красивым, - все они хотят показать, что чем-то обладают. Странный мир, не правда ли? Посмотрите, а ведь лилия или роза никогда не бывают претен- циозными; их красота заключается в том, что каждая остается собой.

21. ЦЕЛЬ УЧЕНИЯ

Будет ли вам интересно, если мы попробуем выяснить, что такое ученье? Ведь вы ходите в школу, чтобы учиться, не так ли? Что же такое ученье? Думали вы когда-нибудь об этом? Как вы учитесь, зачем вы учитесь, чему вы учитесь? В чем смысл, в чем более глубокое значение объяснения? Вам необходимо выучиться читать и писать, изучить различные учебные предметы, а также освоить какую-нибудь технику, подготовиться к про- фессии, которая даст вам возможность зарабатывать на жизнь. Мы имеем в виду все это, когда говорим об учении, - и затем большинство из нас здесь останавливается. Как только мы сдадим несколько экзаменов, получим специальность и работу, мы как-то совершенно забываем об учении.

Но разве есть конец ученью? Мы говорим, что ученье по книгам и ученье на опыте - две разные вещи; но верно ли это? Например, мы узнаем из книг то, что другие люди писали о каких-то науках; затем мы произво- дим собственные эксперименты и продолжаем учиться на них. Мы учимся также благодаря жизненному опы- ту, - по крайней мере, мы так говорим. Но, в конце концов, для того, чтобы проникнуть в необыкновенные глубины жизни, установить, что такое Бог, или истина, должна существовать свобода; а разве благодаря опыту появляется свобода, необходимая для того, чтобы отыскивать, учиться?

Думали ли вы о том, что такое опыт? Это некоторое чувство в ответ на какой-то вызов, не правда ли?

Ответить на вызов, значит получить опыт. И разве вы учитесь благодаря опыту? Когда вы реагируете на неко- торый вызов, на стимул, ваш ответ основан на вашей обусловленности: на полученном вами образовании и воспитании, на сформировавших вас культурных, религиозных, социальных и экономических глубинных вли- яниях. Вы отвечаете на любой вызов, будучи обусловленным этими глубинными влияниями, как индуист, хри- стианин, коммунист и тому подобное. Если вы не порвете со своей глубинной основой, ваш ответ только усилит или видоизменит эту основу. И отсюда вы никогда не бываете по-настоящему свободными, чтобы ис- следовать, открывать, понять, что такое истина, что такое Бог.

Так что же такое ученье? Вы начинаете с того, что учитесь чтению и письму, тому, как спокойно сидеть, как слушаться или не слушаться; вы учитесь истории этой или другой страны, вы учитесь языкам, необходимым для общения; учитесь тому, как зарабатывать себе на жизнь, как удобрять поля и так далее. Но существует ли такое состояние ученья, в котором ум свободен от глубинных основ, состояние, в котором нет исканий? Поня- тен ли вам этот вопрос?

То, что мы называем ученьем, есть непрерывный процесс приспособления, сопротивления, подчинения; мы учимся или чего-то избегать, или что-то приобретать. И вот существует ли такое состояние, в котором ум является инструментом не ученья, а бытия? Видите ли вы разницу? До тех пор, пока мы приобретаем, получа- ем, избегаем, ум должен учиться и в этом учении всегда большое место занимает напряжение, сопротивление.

Чтобы учиться, вы должны сосредотачиваться, не правда ли? И что такое сосредоточение?

Обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, что происходит, когда вы на чем-то сосредотачиваетесь?

Когда нужно изучить книгу, которую вам не хочется читать, или даже в том случае, когда вы действительно хотите заниматься, вам приходится оказывать сопротивление, отбрасывать другие воздействия, чтобы сосре- доточиться. Вы противитесь стремлению выглянуть из окна или с кем-нибудь поговорить. Итак, в сосредото- чении всегда налицо усилие, не так ли? В нем есть мотив, побуждение учиться с целью нечто приобрести; и наша жизнь представляет собой серию таких усилий, состояние напряжения, в котором мы стараемся учиться.

Но если напряжения совсем нет, нет приобретения, накапливания знаний, разве тогда ум не будет способен учиться гораздо глубже и быстрее? Тогда он становится инструментом исследования, цель которого - выяс- нить, что такое истина, что такое красота, что такое Бог, - а это в действительности значит, что он не подчиня- ется никакому авторитету, будь то авторитет знания или общества, религии, культуры или обусловленности.

Видите ли, только тогда, когда ум свободен от бремени знания, он может выяснить, что такое истина; и ведь в самом процессе выяснения нет накопления, не правда ли? В тот момент, когда вы начинаете накапливать пережитое или усвоенное, оно становится якорем, удерживающим ваш ум и препятствующим его дальнейше- му движению. В процессе исследования, со дня на день, ум теряет то, что узнал, так что он всегда свеж и не запятнан вчерашним опытом. Истина жива, она не статична; и ум, который желает открыть истину, также должен быть живым, не отягощенным знаниями или опытом. Только тогда существует то состояние, в котором проявляется истина.

В словесном выражении все это может показаться трудным; но если вы приложите к смыслу сказанного свой ум, никаких трудностей не окажется. Для исследования более глубоких вопросов жизни ум должен быть свободным; а в тот момент, когда вы учитесь и делаете ученье основой дальнейшего исследования, ваш ум не свободен, и вы более не исследуете.

Вопрос: Почему мы так легко забываем то, что было трудно усвоить?

Кришнамурти: Почему вы учитесь - потому ли, что вас к этому вынуждают обстоятельства? В конце концов, если вы изучаете физику и математику, а на самом деле желаете стать адвокатом, вы скоро забываете физику и математику. Учитесь ли вы по-настоящему, если у вас есть какое-то побуждение к ученью? Если вы хотите сдать некоторые экзамены просто для того, чтобы получить работу и жениться, вы, возможно, соверши- те усилие, чтобы сосредоточиться и выучиться; но, как скоро вы сдадите экзамены, вы быстро забудете все, что выучили, не правда ли? Когда ученье является лишь средством куда-то прийти, в тот момент, когда вы пришли, куда хотели, вы забываете о средстве, - и, конечно, это совсем не ученье. Поэтому состояние ученья может существовать только тогда, когда нет мотива, нет побуждения, когда вы делаете некоторую вещь из любви к ней самой.

Вопрос: Какое значение имеет слово "прогресс"?

Кришнамурти: Подобно большинству людей и вы имеете идеалы, не правда ли? И идеал не реален, не представляет собой факт; это то, что должно быть, это нечто в будущем. И вот что я скажу: забудьте идеал и осознайте то, что вы такое. Не стремитесь к тому, что должно быть, а поймите то, что есть. Понимание того, что вы такое в действительности, гораздо более важно, чем стремление к тому, чем вы должны быть. Почему?

Потому, что в понимании того, что вы такое, начинается самопроизвольный процесс преображения, тогда как если вы становитесь тем, чем, по-вашему, должны быть, не происходит никакой перемены, а только продол- жается тот же старый образец в иной форме. Если ум видит, что он глуп, и старается быть умным, заменить свою глупость пониманием, то есть тем, чем он должен быть, это глупо, это не имеет смысла, это нереально; здесь существует лишь стремление к собственной проекции, здесь налицо отсрочка понимания того, что есть.

И пока ум пытается заменить свою глупость чем-то другим, он остается глупым. Но если ум говорит: "Я понимаю, что я глуп, и я хочу понять, что такое глупость; поэтому я углублюсь в нее, буду наблюдать, как она проявляется" - тогда уже самый это процесс исследования вызывает фундаментальные преобразования.

"Какое значение имеет слово "прогресс"? Существует ли такая вещь, как прогресс? Вы видите повозку с волами, которая проходит две мили в час, и ту необыкновенную вещь, которую называют реактивным самоле- том, передвигающуюся со скоростью шестисот и более миль в час. Разве это не прогресс? Технический про- гресс действительно существует: улучшение средств сообщения, улучшение здравоохранения и т.д. Но есть ли какая-то другая форма прогресса? Имеет ли место психологический прогресс в смысле духовного продвиже- ния вперед с течением времени? Является ли идея прогресса в духовности подлинно духовной, или это всего лишь изобретение ума?

Знаете, задавать фундаментальные вопросы весьма важно; но, к несчастью, мы находим на них очень легкие ответы. И мы полагаем, что легкий ответ представляет собой решение; но это не так. Нам необходимо задать фундаментальный вопрос и предоставить действовать ему самому; пусть он работает внутри нас, чтобы установить, в чем состоит его истина.

Не подразумевает ли прогресс времени? В конце концов, нам понадобилось сотни лет, чтобы от повозки с волами прийти к реактивному самолету. Вот мы и думаем, что таким же образом, с течением времени, мы сможем найти реальность, или Бога. Мы находимся здесь, и мы думаем, что Бог пребывает там, где-то далеко, и мы говорим, что нам требуется время преодолеть это расстояние, это препятствующее нам пространство. Но Бог, реальность, не есть нечто всегда установленное, так что Он, как и мы сами, не являет собой чего-то непод- вижного; не существует твердо установленной точки, откуда начинать движение, равно как и твердо установ- ленной точки, к которой следует двигаться. В целях психологической безопасности мы хватаемся за идею о том, что в каждом из нас существует некий неподвижный пункт, что реальность тоже установлена раз и навсе- гда; но это иллюзия, это неправда. В ту минуту, когда нам требуется время для эволюции, или внутреннего духовного прогресса, то, что мы делаем, более не является духовным; ибо истина не от времени. Ум, захвачен- ный в сеть времени, требует времени, чтобы найти реальность. Но реальность находится за пределами време- ни, она не имеет фиксированной точки. Уму необходимо быть свободным от всех своих накоплений, как созна- тельных, так и бессознательных, и только тогда он способен найти, что такое истина, что такое Бог.

Вопрос: Почему птицы улетают от меня, когда я к ним приближаюсь?

Кришнамурти: Как прекрасно было бы, если бы птицы не улетали, когда мы подходим к ним! Как замеча- тельно было бы, если бы мы могли брать их в руки, быть друзьями! Но, видите ли, мы, люди, - жестокие существа. Мы убиваем птиц, мучаем их, ловим сетями, держим в клетках. Подумайте о красивом попугае в клетке! Каждый вечер он зовет свою подругу и видит, как другие птицы летают в небе. И если мы делаем все это с птицами, вы думаете, они не пугаются, когда видят наше приближение? Но если вы тихонько сидите в уединенном месте, если вы очень спокойны и действительно добры, вы вскоре обнаружите, что птицы приле- тают к вам; они порхают совсем близко, и вы можете наблюдать их быстрые движения, их тонкие коготки, чрезвычайную силу и прелесть их перьев. Но для этого необходимо огромное терпенье, а это значит, что вам следует иметь большую любовь; и в вас не должно быть страха. Животные, по-видимому, ощущают присутст- вие в нас страха и тогда в свою очередь пугаются и бегут прочь. Вот почему очень важно понимать себя.

Попробуйте посидеть под деревом очень тихо, но не какие-нибудь две или три минуты, а дольше, потому что за короткое время птица к вам не привыкнут. Приходите ежедневно к одному и тому же дереву, сидите под ним спокойно, и вы скоро начнете чувствовать, что все окружающее живет. Вы увидите, как в солнечном сиянии искрятся листики травы, увидите беспрерывную деятельность маленьких птиц, необыкновенный блеск змеи, заметите, как высоко в небе парит ястреб, наслаждаясь ветерком и не шевеля крыльями. Но для того, чтобы видеть все это и ощутить радость окружающей жизни, вы должны обладать подлинным внутренним спокойствием.

Вопрос: В чем разница между вами и мной?

Кришнамурти: Разве между нами существует какая-нибудь фундаментальная разница? Возможно, ваша кожа светлее, а я могу быть совсем темнокожим; вы можете быть очень умным и знать намного больше моего; или я могу жить в деревне, а вы можете путешествовать по всему миру, - и тому подобное. Очевидно, сущест- вуют различия в форме тела, в речи, в знании, в манерах, в традициях и культуре; но неважно, будем ли мы брахманами или не-брахманами, русскими, американцами, японцами, китайцами или кем угодно, разве между нами нет большого сходства? Все мы полны страха, а хотим безопасности, все хотим, чтобы нас любили, хотим есть, хотим быть счастливыми. Но, поймите, поверхностные различия разрушают наше осознание фун- даментального сходства между нами, как людьми. Понимание этого сходства и свобода от него вызывает вели- кую любовь, глубокую вдумчивость. К несчастью, большинство из нас захвачено поверхностными различия- ми расы, культуры, веры - и потому мы разделены ими. Верования представляют собой проклятия, они разде- ляют людей и создают антагонизм. Только выйдя за пределы всех верований, всякого сходства и различия, ум сможет стать свободным, чтобы найти то, что является истинным.

Вопрос: Почему учитель не дает мне курить?

Кришнамурти: Вероятно, он много раз говорил вам, что курить вредно, особенно для детей; но вы про- должаете курить, так как вам нравится вкус курения, и потому он мешает вам. Но что думаете вы ? Думаете ли вы, что нужно привыкнуть к курению или приобретать какую-нибудь другую привычку, будучи еще молодым?

Если в вашем возрасте тело привыкает к курению, это означает, что вы уже стали рабом чего-то; а разве такая вещь не ужасна? Возможно, для пожилых людей куренье безвредно, хотя даже это чрезвычайно сомнительно.

К сожалению, они находят извинения для своего рабства у различных привычек. Но вы еще молоды, юны, незрелы, вы еще растете, - и зачем же вам привыкать к чему-то, впадать в привычку, что только сделает вас нечувствительными? В тот момент, когда ум к чему-то привыкает, он начинает функционировать в установлен- ной колее - и потому становится тупым, теряет свою уязвимость, ту чувствительность, которая необходима, чтобы выяснить, что такое Бог, что такое жизнь, что такое красота, что такое любовь.

Вопрос: Зачем люди охотятся на тигров?

Кришнамурти: Потому что им хочется убивать ради возбуждения, доставляемого убийством. Все мы совершаем много бездумных поступков, например, обрываем крылья мухе, чтобы посмотреть, что из этого получится. Мы сплетничаем, мы говорим грубо о других; мы убиваем для еды; мы убиваем ради так называе- мого мира; мы убиваем во имя своей родины или для своих идей. Поэтому в нас существует значительная склонность к жестокости, не правда ли? Но если человеку удается понять эту склонность и устранить ее, тогда чрезвычайно занятно просто понаблюдать за проходящим тигром. Это однажды случилось с нами вечером в окрестностях Бомбея. Один приятель повез несколько человек в автомобиле в лес, чтобы посмотреть на тигра, которого кто-то видел неподалеку. Мы уже возвращались домой - и только что сделали поворот, как внезапно посередине дороги оказался тигр. Желто-черный, гибкий, с лоснящейся шерстью и длинным хвостом, он вы- глядел таким красивым, полным грации и мощи. Мы выключили фары; он, рыча, подошел к нам и прошел мимо автомобиля так близко, что почти коснулся его. Это было чудесное зрелище. Если человек может наблю- дать за таким зверем без ружья, это гораздо более интересно; и в таком зрелище заключена большая красота.

Вопрос: Почему мы обременены печалью?

Кришнамурти: Мы принимаем печаль, как неизбежную часть жизни, мы строим вокруг нее целую фило- софию; мы оправдываем печаль и утверждаем, что она необходима для того, чтобы найти Бога. Я же, наоборот, говорю, что печаль существует лишь из-за того, что люди жестоки друг к другу. Дело заключается также и в том, что мы не понимаем в жизни очень многих явлений, которые поэтому вызывают у нас печаль - это такие обстоятельства, как смерть, безработица, зрелище бедняков в их нищете. Все это нам непонятно, поэтому мы мучаемся; и чем более чувствителен человек, тем больше он страдает. Вместо того, чтобы понять эти явления, мы оправдываем печаль; вместо того, чтобы восставать против всей этой прогнившей системы и пробиться сквозь нее, мы просто приспосабливаемся к ней. Для того, чтобы стать свободными от печали, человек должен освободиться от желания наносить боль, а также от желания делать "добро" - такое добро, которое тоже явля- ется результатом нашей обусловленности.

22. ПРОСТОТА ЛЮБВИ

Человек в одеянии саньяси каждое утро появлялся в близлежащем саду и обрывал цветы с деревьев. У него были жадные глаза и руки, и он срывал каждый цветок, до которого мог дотянуться. Очевидно, потом он приносил их в дар какому-то мертвому изваянию, вещи, высеченной из камня. Цветы были красивыми и неж- ными созданиями; они только что открыли свои лепестки утреннему солнцу; а он срывал их без всякой осто- рожности, свирепо и безжалостно, лишая сад всего, что в нем было. Его божеству требовалось много цветов - множество живых созданий для мертвого каменного изваяния.

На другой день я наблюдал за несколькими мальчиками, которые рвали цветы. Они не собирались прино- сить из в жертву какому-нибудь божеству; беседуя, они машинально срывали цветы и выбрасывали их. Вам никогда не случалось заметить, что и вы поступаете также? Интересно, зачем вы это делаете? Идя по дороге, вы срываете веточку, обрываете с нее листья и бросаете их прочь. Не обращали ли вы внимания на эти свои машинальные действия? То же самое делают и взрослые, выражая таким образом свою внутреннюю жесто- кость, это ужасающее непочтение к живым существам. Они говорят о непричинении зла, однако все, что они делают, наполнено разрушением.

Вас можно понять, когда вы срываете один или два цветка, чтобы воткнуть их в волосы или с любовью преподнести кому-то; но почему вы вместо этого прямо набрасываетесь на цветы? Взрослые люди отврати- тельны в своем честолюбии; они устраивают взаимные побоища, называемые войнами, и разлагают друг дру- га деньгами. Есть особые, присущие только им отталкивающие формы действий; и вот, по-видимому, молодые люди здесь, как и во всем другом, идут по их следам.

На днях я гулял с одним юношей, и нам на дороге попался камень. Когда я сбросил его в сторону, юноша спросил меня: "Зачем вы это сделали?" На что указывает подобный вопрос? Разве не на отсутствие вниматель- ности, уважения? Вы выказываете свое уважение из страха, не так ли? Вы быстро вскакиваете, когда в комнату входит старший ученик; но это не уважение, а страх; потому что если бы вы испытывали подлинное уважение, вы не уничтожали бы цветов, вы удаляли бы камни с дороги, вы ухаживали бы за деревьями и помогали работающим в саду. Но все мы, и молодые, и старые, лишены настоящего чувства внимательности. Почему?

Не потому ли, что мы не знаем, что такое любовь?

Понимаете ли вы, что такое любовь, простая любовь? Не комплексы половой любви, не любовь к Богу, а простая любовь - когда человек бывает нежным, по настоящему мягким во всем своем подходе к окружающе- му. Вы не всегда получаете эту любовь дома, ибо ваши родители слишком заняты; дома может не оказаться подлинной доброты, нежности, и поэтому вы приходите сюда с этой основой нечувствительности и ведете себя как и все прочие. Каким же образом человек должен вызвать появление в себе чувствительности? Дело не в том, чтобы вы имели какие-то правила, запрещающие срывать цветы; ибо когда вы просто стеснены правила- ми, существует страх. Но как должна проявится та чувствительность, которая заставляет вас быть бдительны- ми, чтобы не нанести вреда людям, животным, растениям?

Интересно ли вам все это? К данному вопросу следует проявить интерес; ибо если вас не интересует вопрос о том, как быть чувствительным, вы с таким же успехом могли бы быть мертвы. Хотя они едят три раза в день, работают, производят на свет детей, разъезжают в автомобилях, носят дорогие одежды, - большинство людей все равно что мертвы.

Знаете ли вы, что такое - быть чувствительным? Несомненно, это означает иметь нежность к вещам: ви- деть страдания животного и чем-то их облегчить, сбросить камень с дороги, потому, что так много людей ходит по ней босиком, поднять лежащий на шоссе гвоздь, потому что чей-то автомобиль может проколоть шину. Быть чувствительным - это как бы чувствовать за людей, за птиц, за цветы, за деревья; и не потому, что они ваши, а просто потому, что вы пробуждены к необыкновенной красоте вещей. И как же следует вызвать такую чувствительность?

В тот момент, когда вы глубоко чувствительны, вы, естественно, не срываете цветов; тогда внутри вас существует самопроизвольное желание не разрушать вещи, не причинять вреда людям, что и означает облада- ние подлинным уважением, любовью. Любить - важнейшая вещь в жизни. Но что мы подразумеваем под лю- бовью? Когда вы любите кого-то потому, что этот человек любит вас, как бы взамен, это, конечно, не любовь.

Любить - значит иметь это необычайное чувство доброты, ничего не требуя взамен. Вы можете быть очень умными, можете сдать все свои экзамены, получить высшее образование и занять высокое положение; но если вы не обладаете этой чувствительностью, этим чувством простой любви, ваше сердце будет пустым, и вы окажетесь несчастным человеком до самого конца жизни.

Поэтому очень важно, чтобы ваше сердце было наполнено этим чувством доброты, ибо тогда вы не стане- те разрушать, не будете безжалостны; и тогда больше не будет войн. Тогда вы станете счастливыми людьми; и, поскольку вы будете счастливы, вы не станете молиться, не станете искать Бога; ибо само такое счастье и есть Бог.

Так как же может проявиться такая любовь? Несомненно, любовь должна начаться с воспитателя, с учите- ля. Если, кроме того, что он сообщает вам сведения по математике, географии или истории, он имеет в своем сердце это чувство любви и говорит о нем; если он непроизвольно сбрасывает с дороги камень и не допускает, чтобы прислуга делала всю черную работу; если в разговоре, в своей работе, в игре, во время еды, вместе с вами, наедине - он ощущает это странное состояние и часто указывает вам на него, тогда и вы тоже узнаете, что это значит - любить.

Вы можете иметь светлую кожу и красивое лицо, одеваться в прелестное сари или казаться образцовым атлетом; но без любви в своем сердце вы будете уродливым, безразмерно некрасивым человеком; а когда вы любите, ваше лицо излучает сияние независимо от того, красиво оно или невзрачно; ибо любить - это величай- шая вещь в жизни. И весьма важно беседовать о любви, ощущать ее, питать ее, беречь, - иначе она скоро исчезнет, ибо мир очень жесток. Если, будучи еще молодыми, вы не чувствуете любви, если вы не смотрите с любовью на людей, на животных, на цветы, тогда, сделавшись взрослыми, вы найдете, что ваша жизнь пуста; вы окажетесь очень одинокими, и повсюду за вами будут следовать густые тени печали; а в то мгновение, когда в ваших сердцах окажется это необыкновенное чувство, называемое любовью, когда вы ощутите его глубину, его сладость, его экстаз, - вы обнаружите, что целый мир оказался для вас преображенным.

Вопрос: Почему случается так, что на школьные торжества всегда приглашают столько богатых и важных людей?

Кришнамурти: А что думаете вы ? Разве вам не хочется, чтобы ваш отец был важным лицом? Разве вы не гордитесь, если он становится членом парламента, о нем упоминается в газетах? Разве вам не приятно, когда он дает вам возможность жить в большом доме, или уезжает в Европу и, возвратившись, попыхивает сигаре- той?

Видите ли, богатые и обладающие властью люди весьма полезны для учреждения: учреждение льстит им, а они что-нибудь делают для учреждения, так что обе стороны трудятся друг для друга. Но вопрос не только в том, почему школа приглашает на свои торжества важных людей; прежде всего, вопрос в том, почему и вы также хотите быть важным лицом - или хотите выйти замуж за самого богатого, самого известного, самого красивого мужчину? Разве все вы не хотите стать крупными людьми в той или иной сфере? И когда у вас есть эти желания, внутри вас уже существует распад. Понятно ли вам то, что я говорю?

Давайте на минуту оставим вопрос о том, почему школа приглашает богатых людей; ведь на этих праздни- ках бывают и бедные люди. Но скажите мне: кто-нибудь из вас садится тогда рядом с бедными, рядом с жите- лями деревни? Сидите ли вы рядом с ними? И не обратили ли вы внимание на одну необыкновенную вещь: как саньяси желают сидеть на почетных местах, как они пробиваются в первые ряды? Всем нам хочется видного положения, признания. А ведь истинный брахман - это такой человек, который ничего ни от кого не просит; и это не потому, что он горд, а потому, что он является светом для самого себя. Но все это нами утрачено.

Знаете, существует чудесный рассказ об Александре, связанный с его приходом в Индию. Завоевав страну, он пожелал встретиться с первым министром, который создал в стране замечательный порядок, внедрил среди людей четность и неподкупность. Когда царь объяснил ему, что первым министром был брахман, который уже вернулся в свою родную деревню, Александр попросил пригласить его для встречи. Царь послал за первым министром, но тот отказался прийти, потому что не хотел никому показываться. К несчастью, мы потеряли этот дух. Будучи пустым внутри, тусклым, печальным, психологически мы сделались нищими: мы ищем кого- то или что-то для своего питания, чтобы он или оно дали нам надежду, поддержали нас; и вот почему мы придаем всем нормальным явлениям такую уродливость.

В конце концов, нет ничего дурного в том, если какое-то видное официальное лицо придает заложить угловой камень нового здания; что тут плохого? Но тот дух, который скрыт за данным фактом, является разла- гающим. Разве вы когда-нибудь заходите в гости к деревенским жителям? Вы никогда не разговариваете с ним, не сочувствуете им, никогда сами не видите, как мало они едят, как бесконечно трудятся день за днем без всякого отдыха; а вот потому, что я указал вам на некоторые вещи, вы готовы критиковать других. Не сидите, сложа руки, не занимайтесь критикой, а пойдите и посмотрите сами, каковы условия в деревне, сделайте там что-нибудь: посадите дерево, поговорите с жителями деревни, пригласите их сюда, поиграйте с их детьми.

Тогда вы и обнаружите, что появляется иной тип общества, потому что в стране появится любовь. Общество без любви подобно безводной земле, подобно пустыне; а там, где текут реки, земля бывает богатой и обильной, по-настоящему прекрасной. Большинство из нас вырастает без любви, и вот почему мы создали общество столь же отталкивающее, как и живущие в нем люди.

Вопрос: Вы говорите, что в высеченном изваянии нет Бога, но другие люди говорят, что на самом деле Он там присутствует, и если мы будем иметь веру в своих сердцах, Его сила проявит себя. В чем заключается истина поклонения?

Кришнамурти: В мире столько же мнений, сколько и людей; а вы знаете, что такое мнение: вы говорите одно, а кто-то утверждает другое. Каждый имеет свое мнение; но мнение - это не истина; поэтому не прислу- шивайтесь к простому мнению, чьим бы оно ни было, а выяснить истину самостоятельно. Мнение может измениться на следующее утро; но истину изменить нельзя.

Итак, вы хотите самостоятельно выяснить, находится ли Бог, или истина, в изваянии, не так ли? Что же такое изваяние? Это вещь, задуманная человеком и сделанная руками из дерева или камня. Это изваяние - проекция ума; и неужели вы станете думать, что изображение, являющееся проекцией ума, есть Бог, даже если вас в этом уверяет миллион людей?

Вы говорите, что если ум имеет веру в изображение, тогда изображение дает силу уму. Несомненно. Ум создает изображение, а затем черпает силу из своего собственного создания. Ум занят все время именно этим: он создает образы и получает от этих образов силу, счастье, выгоду; но из-за этого он остается пустым, пора- женным внутренней нищетой. Потому-то важен не образ, не то, что говорят о нем миллион, - важно понять процесс деятельности вашего ума.

Ум создает и разрушает богов, он может быть жестоким или добрым. Ум обладает способностью делать самые необыкновенные вещи. Он может придерживаться различных мнений, создавать иллюзии, изобретать реактивные самолеты, движущиеся с огромной скоростью; он может строить прекрасные мосты, проклады- вать длинные железные дороги, изобретать счетные машины, превосходящие человеческое уменье. Однако создать истину ум не в состоянии. То, что он создает, - это не истина, это всего лишь мнение, суждение. Вот почему и важно самому выяснить, что является истинным.

А для этого ум должен оставаться полностью спокойным, безо всякого движения. Такое спокойствие и есть акт поклонения, - а совсем не та церемония, когда вы идете в храм с приношением цветов и отталкиваете в сторону встретившегося нищего. Вы питаете своих богов, потому что боитесь их; но это не поклонение.

Когда вы понимаете ум, и когда ум совершенно спокоен ( но не успокоен !), тогда это спокойствие ума и есть акт поклонения. И вместе с таким спокойствием проявляется то, что есть истина, то, что прекрасно, то, что есть Бог.

Вопрос: Однажды вы сказали, что нам следует спокойно сидеть и наблюдать за деятельностью своего ума; но наши мысли исчезают, едва мы начинаем сознательно наблюдать за ними. Как можем мы познать свой ум, когда ум одновременно является и познающим, и познаваемым?

Кришнамурти: Это очень сложный вопрос, охватывающий многие вещи. Итак, существует ли кто-то воспринимающий, или есть только восприятие? Пожалуйста, последите за мной внимательно. Существует ли мыслитель, или есть только мышление? Несомненно, сначала мыслитель не существует. Сперва существует одно мышление, а затем оно создает мыслителя, - и это значит, что в мышлении произошло разделение. Как раз тогда, когда имеет место подобное разделение, появляется наблюдатель, а также и то, что он наблюдает, вос- принимающий и предмет восприятия. Как говорит задавший мне вопрос слушатель, если вы будете следить за своим умом, если вы станете наблюдать за мыслями, эти мысли исчезают, - и в действительности существует только восприятие, а не воспринимающий. Когда вы смотрите на цветок, когда вы просто видите его, - разве в этот момент есть какая-то индивидуальность, которая смотрит? Или есть только процесс видения? Само виде- ние цветка заставляет вас сказать: "Какой прекрасный цветок, мне хочется его сорвать" - и таким образом, вследствие желания, страха, алчности, честолюбия, идущих за пробуждением видения, появляется и "я". Именно все это и создает "я", которое без того не существует.

Если вы углубитесь в данный вопрос во всей его целостности, вы обнаружите, что когда ум очень спокоен, совершенно тих, когда нет никакого движения мысли и поэтому нет носителя переживания, нет наблюдателя, тогда сама эта тишина обладает собственным творческим пониманием. В такой тишине ум преображен в нечто иное. Но ум не в состоянии найти эту тишину при помощи каких-либо средств, при помощи любой дисципли- ны, любой практики; она не придет благодаря тому, что вы будете сидеть в углу и пытаться сосредоточиться.

Эта тишина приходит, когда вы понимаете пути ума. Именно ум создал каменного идола, которому поклоня- ются люди; именно ум создал "Гиту", организованные религии, бесчисленные верования; и для того, чтобы выяснить, что является реальным, вы должны выйти за пределы созданий ума.

Вопрос: Что такое человек: только ли это ум и мозг или нечто большее?

Кришнамурти: Как вы сможете это выяснить? Если вы просто верите, предполагаете или принимаете то, что сказали Шанкара, Будда или кто-то другой, вы не исследуете, вы не пытаетесь установить, что является истинным.

У вас имеется только один инструмент - ваш ум; и ум - это также и мозг. Поэтому для выяснения истины данного вопроса, не должны ли вы понять пути ума? Если ум будет искаженным, то вы никогда не будете видеть правильно; если ум весьма ограничен, вы не сможете воспринимать то, что не имеет границ. Ум есть инструмент восприятия; и для того, чтобы восприятие сказалось правильным, необходимо сделать ум откры- тым, очистить его от всякой обусловленности. Уму нужно также быть свободным от знания, ибо знание отвле- кает его и искажает восприятие. Ум обладает огромными способностями изобретать, воображать, представ- лять, мыслить; так не следует ли отставить эти способности в сторону, чтобы ум был весьма ясным и простым?

Ибо только невинный ум, ум много переживший, однако оставшийся свободным от знания и опыта, - только такой ум способен открыть то, что выше ума и мозга. Иначе то, что вы откроете, будет окрашено тем, что вы уже пережили, - а ваши переживания суть результаты вашей же обусловленности.

Вопрос: В чем различие между потребностью и алчностью?

Кришнамурти: Разве вы не знаете? Разве вам не ясно, когда вы имеете то, что вам требуется? И разве ничто не говорит вам о том, что вы жадничаете? Начинайте с самого низкого уровня, и вы увидите, что это так.

Вы знаете, что когда у вас достаточно одежды, украшений и чего-нибудь еще, вам не приходится философство- вать на этот счет. Но в тот момент, когда потребность переходит в сферу жадности, - именно тогда вы принима- етесь философствовать, рассуждать, оправдывать свою жадность. Так, например, хорошая больница должна иметь столько-то коек, известную норму предметов гигиены, определенное количество антисептических средств, и тому подобное; путешественнику, пожалуй, необходимо иметь автомобиль, пальто т так далее. Это потреб- ность. Вам необходимо иметь некоторые знанья и уменья, чтобы выполнять свою работу. Если вы инженер, вам нужно знать некоторые вещи; однако это знание может превратиться в инструмент жадности. Благодаря жадности ум использует предметы необходимости как средство для своего продвижения вперед. Этот процесс очень прост, если вы понаблюдаете за ним. И если, осознавая свои действительные потребности, вы видите также, как сюда вползает жадность, как ум пользуется предметами необходимости для своего самовозвеличи- вания, тогда не будет очень трудным провести различие между потребностью и алчностью.

Вопрос: Если ум и мозг - это одно, тогда почему же при возникновении какой-нибудь мысли или какого- нибудь побуждения, которое мозг считает вредным, ум продолжает ими заниматься?

Кришнамурти: Что происходит в действительности? Если вашу руку колют булавкой, нервы переносят ощущение к мозгу, мозг определяет его, как болевое; тогда ум возмущается против боли, и вы отбрасываете булавку или как-нибудь иначе освобождается от нее. Однако существуют такие вещи, которыми ум продолжа- ет заниматься, даже несмотря на то, что ему известно, как они вредны или глупы. Он знает, например, как в сущности, глупо куренье; однако, человек не перестает курить. Почему? Потому что ему приятно ощущение, возникающее при курении, и в этом и заключается все дело. Если бы ум осознавал нелепость курения с такой же остротой, как он осознает боль от булавочного укола, он немедленно перестал бы курить. Но ясно видеть это он не желает, потому что курение превратилось для него в приятную привычку. То же самое справедливо и по отношению к алчности или насилию. Если бы алчность была для вас такой же болезненной, как булавочный укол, вы мгновенно перестали бы чувствовать жадность, вы не философствовали бы по этому поводу; и если бы вы действительно осознавали полное значение насилия, вы не писали бы целые тома книг о ненасилии, - которые все представляют собой чепуху, потому что вы не чувствуете ненасилия, а просто разговариваете о нем. Если что-то съеденное вами вызвало у вас мучительную боль в животе, вы больше не станете есть эту пищу, не так ли? вы сейчас же выбросите ее вон. Точно также, если бы вы хоть раз поняли, что зависть и честолюбие ядовиты, зловредны, жестоки, смертоносны, как укус кобры, вы были бы бдительны по отноше- нию к ним. Но, видите ли, ум не хочет слишком пристально рассматривать эти вещи; ибо в данной области он сделал вклады, - и потому отказывается допустить, что честолюбие, зависть, алчность, чувственность ядови- ты. Вот он и говорит: "Давайте рассмотрим вопрос об отсутствии алчности, о ненасилии, давайте будем стре- миться к идеалам" - и в то же время продолжает отравляться своими ядами. Поэтому выясните самостоятель- но, насколько эти вещи разрушительны, разлагающи и ядовиты, и вы вскоре их отбросите; но если вы станете просто говорить: "Я не должен этого делать" - и будете продолжать действовать по-прежнему, ваша игра обер- нется лицемерием. Будьте тем или другим - горячим или холодным.